В Чернигове трое патрульных спасли от рокового шага 17-летнего подростка, который хотел прыгнуть с крыши девятиэтажки на улице Красносельского. А всё из-за несчастной любви и ссоры с другом. Вызов поступил патрульным 30 июня в 23.02.
На место направили экипаж в составе старшего лейтенанта Богдана Проскуры (ему 28), лейтенанта Игоря Пильника(31 год) и старшего сержанта Евгения Сущенко (38 лет).
— На линию «102» позвонил парень по имени Михаил и сказал, что ему нужна психологическая поддержка, поскольку он собирается покончить с собой. Якобы из-за того, что «жизнь пошла под откос». Просил дать ему номер телефона доверия, но так как он позвонил в полицию, то вызов автоматически передали нам, — рассказывает Богдан Проскура. — На месте мы были менее чем через 10 минут. В дороге Игорь связался с парнем, уточнил, где именно тот находится. Когда мы приехали на место, услышали крики с крыши дома. Забежали в подъезд, кинулись наверх. Оказалось, выход на крышу закрыт решеткой с замком. Видно, парень сумел как-то пролезть в щель. У соседей с верхнего этажа мы взяли ключи от замка, открыли и втроем выбежали на крышу. Было темно, около края крыши виднелся силуэт парня. У него была истерика: он сидел на парапете, свесив обе ноги, выкрикивал что-то непонятное и плакал. Увидев нас, уперся руками в парапет и сказал, чтобы мы не подходили, иначе прыгнет. Мы стояли неподалеку от него — метрах в 10, но поскольку перед нами было несколько бетонных выступов, быстро подбежать к парню (да еще и в темноте) мы бы не смогли. Михаил в двух словах рассказал, что в этот день его бросила девушка. А в придачу он еще и потерял лучшего друга, с которым они подрались. Мы с напарниками начали детальнее расспрашивать о девушке (как долго он встречается с ней и т.п.), о друге. Но он сказал, что не будет говорить с нами, потому что не доверяет полицейским. А будет говорить лишь со своим другом, с которым поссорился. Тогда мы связались с другим экипажем патрульных и попросили их найти и привезти того парня.
Пока ждали, Михаил все же разговорился с полицейскими. Сказал, что работает на пилораме и живет в одной из квартир этого дома. Один. Потому что его мать где-то на заработках в Дании, а отца он не знает. С бабушками и дедушками вообще не общается.
— Друг Михаила приехал с еще одним товарищем. Вдвоем они принялись успокаивать Мишу, и он немного отошел. Перебросил одну ногу назад через парапет, — продолжает Богдан. — Мы с напарниками тоже подключились к разговору. Немного рассказали о себе. Тогда парень попросил у друзей сигареты. Я взялся передать пачку, но Миша занервничал: «Не подходи, я не хочу! Брось мне их».
Я бросил. И стал его успокаивать: «Ты молодой, у тебя есть свое жилье, зарплата. Понимаешь, из-за ссоры с девушкой не стоит все это терять. Сейчас я не полицейский, а обычный человек, которого ты попросил о помощи, и я пришел». Параллельно я начал снимать с себя шевроны, бронежилет и продолжил его убеждать: «Твои друзья приехали сюда среди ночи. Разве это не поступок товарищей? Выходит, ты им небезразличен. Давай я подойду, перекурим». «Ладно, подходи», — ответил Михаил. Я еще раз переспросил, а потом сел около него на парапет. Сказал: «Не чуди, пожалуйста. Идем на первый этаж, еще немного поговорим и пойдешь домой отдыхать». В конечном итоге он согласился, мы спустились и передали парня работникам ювенальной превенции, которые провели с ним беседу.
— Сложно было подобрать нужные слова?
— Определенные навыки я имею, ведь во время учебы в полиции у нас были занятия по коммуникации и психологии. К тому же я дополнительно проходил курсы переговорщика с полицейскими специалистами из Польши. Вероятно, это тоже помогло.
Алексей Прищепа, «Гарт» №28 (3040) от 8 июля 2021
Хочете отримувати головне в месенджер? Підписуйтеся на наш Telegram.
